Serge Bazilic - хроники пикирующего эпикурейца

Когда серебряной ложечкой радости ещё можно пробить золотистую осеннюю корочку крем-брюле и добраться до всего самого нежного, сладкого, летнего, это Яблоневый Спас. Мой самый любимый и грустный праздник в году. В этот день я брожу в одиночестве по тихим улицам центра. Поддеваю подошвой уже успевшие опасть первые жёлтые листья. Слушаю Шопена, Равеля или Шуберта. Курю под крепкий кофе с яблочным пирогом на летней площадке кафе с видом, уводящим в перспективу последних сохранившихся киевских дворов, где нет многоэтажек, а только старые деревья в палисадниках. Быстрее всего проходит весна. Лето на втором месте. Нужно срочно собирать вещи и догонять. Надеяться на тёплую осень. Но где-то на периферии сознания смириться и согласиться с тем, что ты заслужил это окончание сезона радости. И сплин, в общем, привычнее и ближе - особенно, когда его можно оправдать временем года. С точки зрения одежды, нет лучше времени, чем осень. И света для съёмок. И запаха варящейся у соседей аджики

Фото Бориса Михайлова Если вы ещё не заметили, что в районе Бессарабки в пространстве образовалась воронка размером с "Пинчук Арт Центр", затягивающая прямо в ад, значит вы не были на выставке Бориса Михайлова. Анатомический театр, где совок вначале препарируют, а потом выбрасывают останки на свет, и они разлагаются перестроечными временами. Смотреть на это очень страшно. На фотографиях какая-то иная жуткая постапокалиптическая планета. И в то же время - набор нутряных страхов, экзистенциального ужаса, который извлекли лично из тебя. Казалось, что давно уже живёшь в относительно прилизанном мире. И тут вдруг с отрезвляющей ясностью осознаёшь, что чудовище, которого выпустил из мрака Михайлов, - это ты и есть. Никуда этот внутренний ужас из тебя не делся. Пространство, в которое погружает Михайлов, - оно абсолютно не имеет выхода, не заканчивается, не умещается ни в какие временные рамки. Нет, не 70 отрезанных лет, которые прошли и всё вдруг стало хорошо. Вечные муки.